eye 2598
Способы борьбы с нечестными лицами (должниками)

Содержание

Борьба с должниками

Принятие мер по уходу от ответственности – основная и самая известная проблема при исполнении взыскания дебиторской задолженности с недобропорядочных организаций-должников. Критерии разрешения таких споров на нынешний день так и не урегулированы, потому не часто удается привлечь к ответственности лиц, которые контролируют ответственность и обязательства компании. Однако, судебная практика и перемены в системе законодательства, позволяют понять одну важную особенность: займодатели в спорных отношениях с недобросовестными дебиторами теперь имеют больше возможностей защитить свои права.

Возможность исполнения взыскания

Любому квалифицированному юристу известно, что для получения реализации решения суда о взимании задолженности в полной мере требуется: вошедшее в силу закона решение судебных представителей о взимании задолженности, исполнительный лист, который был получен под расписку (имеющую законную силу), своевременно врученный судебным приставам-исполнителям или напрямую в банк, в котором счета компании-должника «как на ладони».

Необходимо иметь в виду, что может быть уже слишком поздно, но именно на этом этапе зачастую кредитор узнает, что счета действующих партнеров «нулевые», доли акционеров проданы третьим лицам, компания принадлежит другому учредителю, имеет другие реквизиты, а то и вовсе не существует по причине реорганизации, например. А недобросовестный предприниматель, как и в прежние времена, ведет «бурную» деятельность, только именует себя в другом лице.

Согласно части 2 статьи 2 Налогового кодекса РФ, формально, судебные приставы-исполнители вручают кредитору постановление о том, что произвести взыскание невозможно, либо документ, подтверждающий ликвидацию должника. Солидарную и субсидиарную ответственности лиц, контролирующие компании, современная судебная практика, наиболее часто отвергает. Соответственно и другого пути по защите прав кредиторов зачастую не существует.

Интересно проследить, насколько изменилось существующее законодательство на протяжении последних лет, и появилась ли возможность взыскания задолженности в суде с тех лиц, которые непосредственно несут ответственность за неисполненные перед кредитором обязательства.

Как гласит пункт 2 статьи 56 Гражданского кодекса РФ - учредитель юр.лица не отвечает по обязательствам самого юридического лица, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя. Чем и пользуются недобросовестные предприниматели, нанимая «фиктивных» директоров, которые фактически подчиняются контролирующим лицам, для прикрытия собственных спин.

Корпоративная вуаль или как избежать ответственности

Замысел «Lifting the veil» - снятие корпоративной вуали, - состоящий в том, чтобы привлечь к ответу за обязательства организации тех, кто фактически контролирует ее работу и ответственен за несоблюдение договорных обязательств ( «теневых руководителей», бенефициаров), повсеместно распространена на Западе. Теперь снятие корпоративной вуали стало применяться и в России.

В первый раз в нашей стране эта доктрина применялась в Решении Президиума Высшего Арбитражного суда РФ, который принял постановление номер 16404/11 от 24.06. 2012г. по известному делу об иске общества с ограниченной ответственностью «Олимпия» к банкам акционерных обществ «Парекс-банк» и «Цитаделе-банк», находящимся в Латвии, об аннулировании договоров, заключенных с вышеуказанными банками по обслуживанию и приему срочных депозитных вкладов, и, кроме того, об изъятии совокупно с АО «Парекс-банк» и АО «Цитаделе-банк» указанных депозитных вкладов и процентов по этим вкладам. По сути, российскими судебными органами это дело не рассматривалось, в данном постановлении шла речь и разрешилась проблема о подсудности спора, но, тем не менее, данное дело очень примечательно.

Высший арбитражный суд РФ указал, что, невзирая отсутствие доказательств по созданию в России представительств и филиалов акционерных обществ «Парекс-банк» и «Цитаделе-банк», предпринимательством в нашей стране занимались ответчики, используя третьих лиц ( «Парекс Ассет» из Латвии и акционерное общество управления управления вкладами «Цитаделе Ассет Менеджмент», тоже из Латвии), действующих от лица ответчиков. В первый раз в юридической практике РФ Высший арбитражный суд применил термин «срывание корпоративной вуали», по которому за обязательства компании ответственны могут быть лица, де-факто управляющие ею через третьих лиц.

Высший арбитражный суд указал на соответствие такого подхода общепринятой международной практике. Для иллюстрации высшей судебной инстанцией был приведен пример Суда справедливости ЕС в г. Люксембурге по делу 218/86 (решение от 1 декабря 1987 года) SAR Schotte GmbH v.Parfums Rothschield, по которому судом было установлено, что представительство или филиал организации существуют даже тогда, когда в иностранном государстве у юридического лица нет собственного подразделения, оформленного юридически, а данное юридическое лицо осуществляет деятельность на территории иностранного государства с помощью самостоятельной организации с похожим названием, заключающей договоры от своего имени, и де-факто осуществляет деятельность как структурная единица этого юридического лица.

Контролирующие лица, чем регламентированы основные аспекты

Первого сентября 2014 года вступила в силу статья 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, действие которой значительно увеличивает спектр контролирующих лиц, несущих ответственность за организацию работы компании. Это новшество в законодательстве послужило важным событием в теории «разоблачения корпоративного занавеса».

Согласно статье 53.1 Гражданского кодекса РФ, а именно пункта 3 – к данному спектру за ущербы, которые были причинены юрлицу, относятся не только лица, имеющие полномочия представляться от имени юридического лица, и представители коллегиальных органов, но и другие граждане, обладающие возможностью определить действия юридического лица.

Изначально термин «контролирующее лицо» использовался только в рамках прохождения должником процедуры банкротства, с того момента, когда уже определена неспособность должника выполнять требования займодателя. Обратите внимание, что на законодательном уровне вышеуказанное понятие было утверждено Законом о банкротстве (ст. 2), который гласит – контролирующее лицо – это лицо, имеющее или имевшее до принятия судом заявление о признании должника (заемщика) банкротом право давать обязательные указания или возможность определять действия должника. Немаловажен также срок владения данным правом – не менее, чем два года до принятия Арбитражным судом заявления о банкротстве.

С тех пор, как статья о «контролирующих лицах» вступила в законную силу, спектр тех, кто несет ответственность за обязательства компании значительно расширился, теперь в это список попали и бенефициары и «серые директора», которые фактически как бы и не имеют никакого отношения к компании, однако целиком и полностью определяют ее работу. Уточним, что любого из вышеуказанных лиц, можно привлечь к ответственности, еще до того, как Арбитражный суд признал должника банкротом.

Способы защиты учредителей юридических лиц предусмотрены Гражданским кодексов РФ (ст. 53.1), но возможность предъявить требования кредитору к контролирующим лицам среди них отсутствует. Почерпнуть возможность определить контролирующих лиц как субъект ответственности по кредиту, можно лишь в поправках, точнее – нормах о гарантиях прав кредитора при реорганизации и ликвидации юридических лиц (см. соответственно п. 3 ст. 60 и п. 2 ст. 64.1 Гражданского кодекса РФ).

Законодательство позволяет нам лишь предположить виновность контролирующих лиц в неспособности заемщика удовлетворить требования кредитора, и основным условием привлечения к ответственности данных лиц являются – неразумность в их деяниях и недобросовестность. К тому же, как определить эту саму неразумность и недобросовестное отношение к действиям должника, какими аспектами руководствоваться, чтобы определить лицо, как контролирующее?

Невозможно не обратить внимание на то, что решений, которые позволяют понять, что именно является важным в подобных спорах, появляется все больше и больше. Сама судебная практика по делам о признании банкротом достаточно распространена, а вот практика, где к ответственности были бы привлечены лица, отмеченные в пункте 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса РФ, находится на начальном этапе развития, потому нет однозначного подхода к решению данных споров.

Например, в постановлении Пленума Верховного суда №25 от 23.06.2015 года, отмечено, что нежелательные для общества последствия, которые наступили в период «властвования» единолично исполнительного органа, еще не говорят о неразумности или недобросовестности действий, ведь такие последствия могут быть вызваны рисками каждой экономической деятельности, в том числе и предпринимательской.

Согласно статье 401 Гражданского кодекса РФ - лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его несоответствующим образом, обязано понести ответственность лишь в случае присутствия вины, а потому и не должно отвечать за отрицательные последствия риска предпринимательства. Несомненно, именно такая тактика привлечения контролирующих лиц к ответственности, находит свое оправдание.

Как вывод: несомненно кредиторам необычайно трудно выявить взаимосвязь между виной контролирующих лиц и негативными последствиями, поскольку грань между действиями, доказывающими вину и экономическим риском невероятно тонка.

Главными аспектами, на которые опирается наша судебная система в представленной категории дел по гражданскому праву являются:

  1. Возможности гражданина своими деяниями регулировать всю деятельность организации;
  2. Свершение этим лицом деяний неразумных и недобросовестных, которые повествуют о реальной возможности влиять на деятельность организации;
  3. Нежелательные последствия для займодателя, последовавшие за деяниями контролирующих лиц.
  4. Установление связей между вышеуказанными деяниями лиц контролирующих и тем самым нежелательным результатом для займодателя.

Нельзя не отметить, что в суде практически невозможно доказать существование всех вышеотмеченных критериев. Особо этот вопрос касается той категории гражданских дел, в которых к ответственности желают привлечь лиц, права и обязанности которых, никак не регламентированы документально.

Из определений Верховного суда РФ № 81-КГ 14-19 от 27 января 2015 года, и №307-ЭС14-45 от 1 февраля 2015 года, следует, что решения по таким делам, где контролирующих лиц все-таки привлекают к ответственности, принимаются лишь в абсолютных случаях и только когда недобросовестность их деяний находит подтверждение. В частности, к ответственности могут быть привлечены: единственные в своем роде руководители организации, имеющие возможности давать распоряжения, и если имеется четкая связь между нежелательными последствиями для займодателя и деяниями руководителей или одиноких участников команды.

Сугубо сложная миссия – найти в цепи именно то звено (определить лицо), которое реально принимает управленческие решения. Зачастую виновными все-таки оказываются именно те граждане, которые находятся документально ближе к непосредственному начальству, те кто имеет право распоряжаться, управлять филиалами предприятия, например, нежели иные лица, документально не связанные с заемщиком обязательствами.

Проще говоря, если доказательства того, что ответчик по иску реально руководил деятельностью юридического лица отсутствуют, судом, скорее всего, будет отрицательный ответ в ублаготворении требований по исковому заявлению, не обращая внимания на имеющиеся доказательства, что он руководствовался мнением общества.

Так 2.10.2015 года Московский арбитражный суд вынес судебный акт, в котором отказал привлечь гражданина к ответственности, независимо от того, что тот являлся непосредственным руководителем, имел право подписывать распорядительные акты от имени организации. Причиной тому послужило отсутствие формального отношения гражданина с руководящим составом.

Судебная практика по данной категории дел, с вынесением положительных решений, привлечением «серых директоров» к реальной ответственности до недавнего времени была очень скудна, а когда-то времени ее и вовсе не было.

Уже сейчас имеются вступившие в законную силу судебные акты, в которых «теневые управленцы» привлечены к ответственности.

Ярким примером служит решение по делу некоего гражданина, в отношении которого вынесено решение о привлечении его к ответственности по обязательствам заемщика. И решение это оставлено без изменения 17 арбитражным апелляционным судом 11 июня 2014 года. Несмотря на то, что гражданин документально не замещал никакую из руководящих должностей, не согласовал письменно ни единой сделки, основанием для принятия положительного решения судом послужило – отсутствие экономической тактики для предприятия. А так же тот факт, что сделки совершены исключительно в пользу ответчика, в нашем случае – контролирующего лица.

Чтобы суд смог установить наличие «теневого руководителя», доказательством по делу может служить:

  1. Письменная документация, которая подтверждает покровительство контролирующего лица над руководством организации: экономическую и трудовую, например.
  2. Подписание организацией сделок, экономически не рентабельных для компании, и направленных непосредственно на обогащение самого контролирующего лица (к примеру, взять и поменять активы, которые могут быть быстро и выгодно обращены в материальные ценности, на активы, которые невозможно перевести в денежные средства).
  3. Также данные информационных подсистем могут послужить доказательством попытки контролировать или непосредственного контроля финансовых средств организации.
  4. Протоколы допросов свидетелей, подтверждающих факты принятия управленческих решений также никто не отменяет.

Напомним, решениями судов отмечается, что миссия доказать взаимосвязь между убытками компании и деяниями обвиняемого гражданина ложится на плечи истца, когда ответчик имеет право доказывать факт своей невиновности (Постановление 17 арбитражного апелляционного суда от 1 июля 2015 года № 17 АП-6662/2015, решение Арбитражного суда СО №А60-56859/2015 от 31 марта 2015 года).

Неудачное стечение обстоятельств на рынке, непорядочное поведение обратной стороны договора, незаконные действия посредников, бедствия стихий, аварии и многое другое, – все это судом может быть принято во внимание, как доказательства невиновности контролирующего лица.

Сегодня мы наверняка можем быть уверены, что вскоре судебными органами будут установлены четко регламентированные рамки, чтобы нововведение законодателя заработало качественно. И наличие положительных судебных актов, когда контролирующие лица, «серые управленцы» все-таки были реально привлечены к ответственности, не смотря на различия в обстоятельствах конфликта, тому опора.

С помощью каких положений Гражданского Кодекса кредитор может защитить свои права

До того, как, с 1 сентября 2014 года вступила в силу ст. 53.1 Гражданского Кодекса Российской Федерации, предъявить требования к контролирующим деятельность должника, заимодавец мог только в пределах положений законов о банкротстве (несостоятельности) и в тех пределах, по которым головная организация ответственна по гарантиям своего филиала. По этой причине заимодавец был ограничен в совокупности методов по защите своих прав, так как они обуславливались констатацией банкротства дебитора, или тем, что заимодавец вынужден был доказывать, что должник является аффинированной организацией по отношению к организации, его контролирующей и то, что у заимодавца есть право давать распоряжения, обязательные для исполнения.

Предусмотренные ст. 60, 64.1 Гражданского Кодекса Российской Федерации положения, которые дают возможность заимодавцу предъявлять требования к юр. лицам, осуществляющим контроль над должником, в случае инициации процедур санации, прекращения деятельности организации, без сомнения, более эффективны для защиты прав заимодавца, так как он может предъявить контролирующим лицам свои претензии сразу, а не тогда, когда нечестные собственники «уйдут» из фирмы, выведя легкореализуемые активы, и заимодавец столкнется с невозможностью действительного исполнения.

На данный момент, в связи с внесением изменений в законодательство, выделяются нижеперечисленные способы охраны прав заимодавцев при условии, что по обязательствам организации отвечают лица, ее контролирующие:

  • Головная организация отвечает по обязательствам аффинированной структуры по договорам, которые согласованы или заключены по указаниям головной организации (пункт 2 статьи 67.3 Гражданского Кодекса Российской Федерации, пункт 3 статьи 6 Федерального закона «Об акционерных обществах», пункт 3 статьи 6 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»)
  • Лица, у которых есть действительные возможности по определению действий юридических лиц при их реорганизации, несут ответственность согласно пункту 3 статьи 60 Гражданского Кодекса Российской Федерации, пункту 4 статьи 60.1 Гражданского Кодекса Российской Федерации, статьи 15 Федерального закона «Об акционерных обществах», статьи 51 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»
  • Лица, которые могут определять действия предприятия при несостоятельности (банкротстве) или имеют право на обязательные для исполнения предприятием действия, несут ответственность согласно статье 10 Федерального Закона «О банкротстве», статье 3 Федерального закона «Об акционерных обществах», статье 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»
  • Члены ликвидатора (ликвидационной комиссии) несут ответственность по возмещению причиненных убытков по требованию заимодавцев компании, которая ликвидируется, согласно статье 64.1 Гражданского Кодекса Российской Федерации.


Ознакомимся с основными аспектами каждого механизма.

Обязанности головной структуры по обязательствам аффилированной

Головная организация, по принципу структурности отношений, вполне относится к структурам, которые занимаются контролем деятельности дочерней компании.

Поскольку статья 67.3 Гражданского Кодекса Российской Федерации, которая говорит об ответственности головных организаций по договорам аффилированных структур, введенная ФЗ от 5 мая 2014 года за номером 99-Ф3, в немного измененной форме заменила статью 105 Гр. кодекса Российской Федерации, которая действовала до сих пор, можно считать, что законодательство исключило бывшие до сих пор условия обязательности исполнения распоряжений головного общества аффилированному на заключение договоров.

Данные коррективы обуславливают то, что теперь головная организация отвечает уже за данное ей «добро» на заключение договоров, а не только несет совокупную ответственность с дочерней структурой по прямым директивам и инструкциям на заключение договоров. Таким образом, указанный норматив значительно увеличивает область своего применения. Однако норма о совокупности обязательной ответственности головной структуры по задолженностям аффилированного предприятия в случае вины головной организации, осталась прежней (абзац 3, пункт 2 статьи 67.3 Гражданского кодекса Российской Федерции в новой редакции)

Исходя из этого, нужно принимать во внимание, что, так как документы гражданского законодательства не могут применяться к действиям, совершенным до опубликования закона, заявленные по статье 67.3 Гр. Кодекса Российской Федерации требования, принимаются на том основании, что правовые отношения, вызывающие спор, появились уже после того, как данный законодательный норматив (с 1 сентября 2014года), вступил в действие.

Судебные инстанции по делу за номером А40-161433 дробь 14 установили, что «…суд, уполномоченный принимать решение непосредственно по существу вопросов, основных для данного дела, пришел к выводу, что «…нормы законодательства, упоминаемые истцом в качестве обоснования предъявляемых им претензий, предусматривающие в качестве основания для применения совокупной ответственности головной организации по договорам аффилированной структуры, при том условии, что головная структура не только давала прямые директивы по заключению сделок и договоров, но и свое согласие, не применяются в данном случае, так как все договора заключались до 1 сентября 2014 года» (Решение Арб.суда Моск. округа от 14 сентября 2015 года по делу за номером А40-161433/2014)

Поскольку данные поправки только недавно вступили в силу, решения, вынесенные судами по делам подобного рода, обоснованы на статье Гр. Кодекса РФ № 105, которая действовала прежде.

Главный признак, по которому возможно привлечь к ответственности по данной поправке, - это наличие доказательств аффилированности, существующей между структурами, то, что головное предприятие вправе отпускать директивы для заключения договоров, обязательные для исполнения дочерней структурой, и тем, что имела место связь между заключением договоров аффилированной структурой с инструкциями по этому поводу головной структуры (Решение Верх. Суда РФ 24 июля 2015 года за номером 305-ЭС14-9198).

Несмотря на то, что на практике статья 67.3 Гр. Кодекса РФ применяется пока только в единичных случаях, уже имеют место положительные решения.

Например, существует удовлетворенный иск о совокупном взыскании долгов за поставленную продукцию в деле за номером А41-12725/15 (Решение 10-го Арб. Апелляционного суда третьего сентября 2015 года) Согласно материалам данного дела в суд обратился истец, который был поставщиком согласно договору на поставку. Он требовал взыскать долги за уже предоставленную продукцию совокупно с ответчика, являющегося покупателем, и с головного предприятия, которые являлось единственным участником предприятия-ответчика. Кроме этого, головное предприятие было и учредителем ответчика при условии стопроцентного участия, и компанией, им управлявшей. Учитывая вышеизложенное, установив афилированность компании-должника и ссылаясь на часть вторую статьи 67.3 Гр. Кодекса РФ, суд принял решение о взыскании совокупно с головной и аффилированной структуры долгов и процентов за то, что они пользовались денежными средствами истца.

Однако стоит подчеркнуть, что решения, подобные вышеупомянутому, суд выносит в том случае, если есть безусловная связь между аффилированным предприятием и головным, и головное имеет право отпускать директивы, обязательные для исполнения, своей структуре ( согласно заключенному между структурами договору, из-за превалирующего участия в уставном капитале головной фирмы, или в том случае, если головная структура входит в органы управления аффилированной).

Поэтому, если суду неочевидно то, что на решения предприятия повлияла головная организация, иски обычно оказываются неудовлетворенными. За неимением явных доказательств того, что сделка, из-за которой возникли претензии, совершалась по прямым директивам головного общества, иски бывают отклонены. (Опред. ВС РФ от 24 июля 2015года за номером 305-ЭС15-9198).

Однако, в связи с тем, что на данный момент признаки имеющейся у головной структуры возможности отпускать директивы аффилированному слегка расширены из-за исключения условия обязательности таковых указаний для подразделения, и то, что введена ответственность головного общества за аффилированное при готовности к заключению договора, в скором времени ожидается разворот вектора юридической практики в пользу возрастания числа удовлетворенных исков кредиторов о том, чтобы взыскать задолженность совокупно и ответчиков и организации, которая его контролирует.

Реорганизация должника: какая ответственность грозит контролирующему лицу

Прекращение одной формы собственности с целью создания новой или полным устранением прежней находит широкое применение среди бесчестных должников для того чтобы уйти от ответственности пред займодателями при помощи ликвидных активов с употреблением подставного лица. Так как представленное деяние совершается регулярно, законодательством были предприняты меры по защите прав кредиторов – расширили круг лиц, несущие совместную ответственность по задолженности реорганизуемого неплательщика (статьи 60, 60.1 Гражданского Кодекса, 15, 51 статьи Федерального Закона).

Помимо должника и кредитора, к ответственности могут привлечь следующих лиц: юридические лица, обладающие возможностью влиять на действия дебиторов, люди, входящие в состав коллегиального органа, лица, имеющие в своем расположении уполномочия представлять имя реорганизованного лица. Для того чтобы привлечь перечисленные фигуры к ответственности, за ними должно числиться деяние, способствующее наступлению отрицательного результата для займодателя.

В соответствии со статьёй №60 Гражданского Кодекса Российской Федерации, предметами доказательной базы по заявлению кредитора о привлечении к ответственности представленных личностей являются:

  1. Осуществление права на воззвание займодателя с запросом о досрочном выполнении обязательственных отношений дебитором, в случае, если данное исполнение не имело возможности – о завершении обязательств и компенсировании причиненных убытков.
  2. Отказ в предоставлении займодателю реализации обязательств дебитором, не покрытие ущербов.
  3. Действия (бездействия) лиц, контролирующих должников, споспешествовали наступлению негативных последствий для займодателя.
  4. Отказ в предоставлении займодателю необходимого обеспечения реализации обязательственных отношений дебитором.

Важно! Требования кредиторов во временной промежуток реорганизации дебитора не влекут за собой приостановления представленной процедуры.

Практика по судебным делам в плане требований займодателей, заявленных в соответствии со статьёй №60 Гражданского Кодекса, имеет некие ограничения в привлечении к ответственности лиц, выступающих приемниками реорганизованного субъекта. Если кредиторам предоставляется возможность привести доказательства, что при прекращении формы собственности активы и обязательственные отношения реорганизуемого распределялись незаконно (недобросовестно), в результате чего были нарушены права займодателя, суды, в большинстве случаев, солидарны с кредиторами и выносят решения положительного характера по изъятию долга с субъектов предприятия-должника (на основании Постановления Арбитражного Суда, принятого 16 сентября 2015 года).

На практике и ранее имелось место справедливому распределению активов при урегулировании споров в судебном процессе, касающихся солидарной ответственности лиц, являющихся приемниками должника. В таких случаях, суды следовали разъяснениям, указанных в «Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда №19, пункта 22», принятого 18 ноября 2003 года, в соответствии с которым акт передачи не разрешает предопределить правопреемника по обязательственным отношениям юр. лица. И если в процессе реорганизации активы подлежали распределению недобросовестно, в результате чего было замечено нарушение интересов займодателя, реорганизованное лицо и его приемники понесут солидарную ответственность.

Представленная точка зрения, наработанная в процессе практикующих действий, учитывается законодателем в соответствии со статьёй 60 (п.5) Гражданского Кодекса, которая предусматривает следующую позицию: в случае, если акт (передаточный) не дает разрешения на определение лиц-правопреемников по обязательственным отношениям юр.лиц и из данного акта вытекает следствие – при реорганизации основное имущество подлежало распределению нечестным путем, приводящее к дисбалансу интересов займодателя, к ответственности будут привлечены лица, существующие и те, которые «появились в результате реорганизации.

Для того чтобы оценить нарушения позиции достоверного перераспределения совокупности имущества и обязательственных отношений реорганизуемого общества промеж его преемников в спорных отношениях по запросам займодателей, суда в большинстве случае руководятся:

  1. Обеспеченностью величины пассивов, которые подлежали передаче лицам, появившимся в результате реорганизации, представленными активами в соответствии балансу (разделительному) по Определению Верховного Суда от 2 июля 2015 года и Постановлению Арбитражного Суда, изданного 20 августа того же года.
  2. Легкореализуемостью активов, которые подлежали передаче (к примеру, преемник юридического лица по обязательственным отношениям пред займодателем в итоге реорганизации лишается основных активов и реализация обязательств по кредиторской задолженности снабжается только за счет неприносящего дохода дебиторской задолженности, суд может установить, что имелось место нарушению в принципе разделения активов.
  3. Несправедливостью перераспределения частью бухгалтерского баланса и обязательств в результате реорганизации влекло невыполнение мер по защите интересов займодателя.

Во всех случаях, суды отталкиваются от недопустимости злостного употребления правом при преобразовании дебитора.

Не менее важной частью в области защиты прав займодателя служит «солидарная ответственность» контролирующих лиц по компенсированию кредитору ущерба в результате признания переустройства неподлинной. В данном случае имеется условие, что представленные лица принимали участие в принятии указанного решения. По статье 57 (пункта 4) и статье 60.1 (пункта 1) Гражданского Кодекса баланс интересов займодателей и дебиторов также обеспечивается за счет установленного срока в три месяца, прежде которого в итоге реорганизации организованные личности не подлежали регистрации в Едином Государственном Реестре Юридических Лиц.

Применимая практика в отношении привлечения к ответственности на данном этапе времени еще полноценно не организовалась, и из этого вытекают отрицательные последствия, как для кредиторов, так и для дебиторов. Фактически, займодатели имеют все возможности защитить свои права, но в том случае, если кредитор вовремя заявил требования после или в момент начала переустройства организации-должника, и дал возможность реализации осуществления до времени вывода части бухгалтерского баланса (активов).

Какая ответственность грозит проверяющему лицу при процессе банкротства

На нынешний день практика в области привлечения к ответственности контролирующего лица по обязательственным отношениям юридического лица, наиболее широкое применение получила ответственность в рамках закона о несостоятельности (банкротстве) юридических лиц. В случае, когда дебитор был признан банкротом в результате действия (бездействия) контролирующего лица, при недостаточности имущества, являющейся собственностью должника, указанное лицо понесет наказание в виде субсидиарной ответственности по обязательствам контролируемого.

Субъектами ответственности в представленном эпизоде являются: руководство, учредительные лица, владелец имущества предприятия-должника, представители органов управления, ликвидаторы и другие лица, обладающие возможностью вручать обязательные предписания для объединения людей или иным образом устанавливать последующие действия (решения) дебитора.

Субсидиарная ответственность, применяемая в результате банкротства (несостоятельности) юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, и взимания имущественных потерь с лица, который контролирует дебитора, приближающегося к банкротству, носит весьма распространенный характер.

Отягчающие обстоятельства

Для того чтобы привлечь контролирующее лицо к ответственности, необходимо учитывать несколько аспектов, обуславливающиеся наличием надлежащих отягчающих обстоятельств:

  1. Присутствие у ответчика права на определение действия дебитора и реализацию действий, которые направлены на применение представленного права (в соответствии с «Постановлением Арбитражного Суд, изданного 19 марта 2015 года).
  2. Наличие ущерба, который был причинен в отношении имущественных прав займодателя (по Постановлению специализированного суда, занимающегося вопросами в сфере предпринимательской деятельности, принятого 23 марта 2015 года).
  3. Присутствие причинно следственной связи между деяниями лица, контролирующего должника, и возникновением отрицательных последствий для кредитующей стороны в виде банкротства (несостоятельности) юридических лиц (по Определению Высшего Суда Российской Федерации от 8 апреля предыдущего года и Постановлениям Арбитражных Судов Западносибирского и Дальневосточного округов).
  4. Вина физического или юридического лица (по Постановлениям специализированного суда, занимающегося вопросами в сфере предпринимательской деятельности, Северо-западного и Дальневосточного округов, изданных 23,28 апреля 2015 года).

Привлечь к субсидиарной ответственности контролирующее должника лицо, как правило, требуют конкурсные управляющие дебитора после принятия решения на собрании кредиторов, либо по собственной инициативе. 

Не стоит забывать, что данным правом обладают и конкурсные кредиторы в области конкурсного предпринимательства по причинам, указанным в статье №10 «Закона о банкротстве» (пункты 2 и 4):

  • Нарушения обязательства в плане подачи обращения дебитора в Арбитражный Суд согласно прописанным в законе о несостоятельности требованиям;
  • В случае, когда должник был провозглашен банкротом в результате совершенного действия (или, напротив, не было предпринято определенных мер) контролирующего лица.

Обратите внимание, что в соответствии с законодательством Российской Федерации, презумпция несостоятельности должника устанавливается в результате влияния или бездействия контролирующего лица в случае, если имелось место следующим обстоятельствам:

  1. Был причинен ущерб правам кредитора имущественного характера вследствие реализации или одобрения соглашения (сделки);
  2. Документация бухгалтерского учёта и отчётности не содержали неукоснительную информацию или представленная информация имела искажения, приводящие к затруднительному процессу проведения мероприятий, которые должны были применены в деле о несостоятельности (банкротстве) юр. лица.

Важно знать, что обязательство по сбору доказательственной базы отсутствия вины в банкротстве юридических лиц и индивидуальных предпринимателей поручается контролирующему лицу.

В связи с возникающими сложностями в плане доказывания ситуаций, потребных для установки ответственности лица, контролирующего должника, в рамках дел о несостоятельности, наибольшую распространенность получила практика привлечения к ответственности кредитора по распоряжению конкурсной комиссия, так как контролирующее лицо в большинстве случае не располагает необходимой информацией и не обладает доступом к нужной документации дебитора.

Нерентабельная сделка дебитора

Если рассматривать основания для привлечения к ответственности физического или юридического лица (должника) наибольшую распространенность имеет экономически невыгодные сделки для дебитора, способствующие необоснованности, неисполнению обязательств по передаче собственности неплательщика, которые позволяют организовать конкурсную массу (в соответствии с Постановлением Арбитражного Суда, изданного 14 июля 2015 года), невыполнение контролирующей стороны собственного обязательства по передаче конкурсному управляющему лицу потребной финансовой документации.

Запросы кредиторов по вопросу привлечения к ответственности контролируемого гражданина удовлетворяется крайне редко в связи с отсутствием или недостаточностью доказательной базы, поэтому права кредиторов подлежат защите наиболее эффективно в том случае, если установление банкротства не будет в процессе ожидания, а будет отслеживаться в законных источниках изменения корпоративного характера и вовремя реализовано право на предъявление требований к ответственному лицу (в рамках возникшей процедуры преобразования или устранения должника).

Как защитить права кредитора в случае устранения дебитора

В наше время уклонение должника от погашения кредиторской задолженности и правовые риски в процессе ликвидации юридического лица, с появлением и уже практикующейся ст. 64.1 ГК РФ (с 01.09.2014), позволило кредиторам эффективно защищать свои права. Ранее кредиторы подавали исковые требования к ликвидационным комиссиям. Теперь, на основании статьи 53.1 Гражданского Кодекса Российской Федерации, кредитор ликвидируемого лица, понёсший убытке в процессе, может непосредственно подавать иск за ответственность возмещение убытков ликвидатору.

В судебной практике успешная защита кредитора своих прав уже существует. Одним из случаев гласит Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 02.10.2015 по делу №А56-73737/2014, которое позволило удовлетворить требования кредитора по взысканию убытков с должника. Основанием явилось непредставление сведений, достоверной информации и обход требований законодательства юридическим лицом (ликвидатор), обязанным должным образом, путём подачи заявления оповестить о признании несостоятельности(банкротстве), тем самым не отразив размер обязательств перед кредитором.

Арбитражным судом было установлено, что с ликвидатора не снимается ответственность за «незнание» : должник «…обязан был знать, и не мог не знать о наличии … задолженности перед третьими лицами…» , ведь информация о всех происходящих судебных актах с декабря 2009 года оповещаются на официальном сайте арбитражных судов в обязательном порядке. Решением суда было подтверждено, что действия ликвидатора были направлены в обход процедуры признания себя банкротом, пытаясь уклониться от погашения задолженности, в связи с этим, в лице генерального директора и ликвидатора были причинены убытки кредитору. .Арбитражный суд призвал должника к исполнению погашения убытков в размере имеющейся задолженности кредитору.

Однако, несовершенство законодательства по правовому урегулированию «недобросовестности», имеет расхождение в юридических механизмах. Так, иной была позиция суда, явившейся отказом Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 12.02.2015 по делу №А41-20965/ , в удовлетворении требований кредитора на похожий сценарий событий. Случай достаточно интересный, в которой фигурирует должница, принявшая решение о реорганизации путём слияния и, в результате, как вновь созданное юридическое лицо, правоприменила решение к ликвидации и назначила себя ликвидатором.

Предъявленный иск кредитором суд отклонил, указывая , что должник в рамках ещё несозданного ООО, никаких действий по реорганизации юридических лиц не принимала и не могла иметь полномочий по проверке на предмет сведений о кредиторской задолженности . Вследствие этого ,при ликвидации ООО информация о задолженности в бухгалтерских документах общества отсутствовала…. Арбитражный суд расценил , как не имеющиеся доказательства в сведении должника, чтобы ею : «…было доподлинно известно о наличии неисполненных обязательств перед займодателем правопредшественника ООО …»

Так каким образом банк-кредитор сможет минимизировать риск от недобросовестных должников?

Следует обратить внимание на противодействие различным злоупотреблениям контролирующих лиц, правовое регулирование процедуры, позволяющее кредиторам более эффективно защищать свои права. Надежда на то, что формальный подход к решению подобных дел, сменится индивидуальным рассмотрением происходящего в настоящее время бизнес-соглашения между участниками.